РОССИЯ В ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ

Текст статьи

Россия в глобальном мире... Новое столетие может стать золотым веком человечества, но для этого нужны воля и настойчивость ведущих держав планеты, объединение их усилий ради укрепления всеобщей безопасности, международного права и взаимовыгодного сотрудничества. Пока такая цель кажется труднодостижимой. Но дорогу осилит идущий. Новая Россия полна решимости и впредь идти путём, который она выстрадала и предлагает миру как наиболее благоразумный и благотворный для всех наций. В то же время отказ от роли «третьего Рима» исключает согласие на подчинение «четвёртому Риму», даже если тот опирается на мощь современных высокоточных бомб. Принципы демократии должны оставаться применимыми и к международным отношениям.

 

 

ПЕРВАЯ ВОЙНА XXI ВЕКА

Россия в глобальном мире... Последствия иракской войны пока трудно прогнозируемы. Ясно одно: она ввергла мировое сообщество в тяжелейший за последние 60 лет кризис, который до сих пор не преодолён. Была предпринята попытка не только пересмотреть подтверждённые в 1945 году правила игры, но и разрушить глобальный миропорядок вообще. В контексте очередной войны в Заливе американская внешнеполитическая доктрина читается так: не должно быть никаких норм, ограничивающих свободу любых действий США. Таким образом, весь остальной мир ставится в зависимость от решений, принимаемых в Вашингтоне, а «ослушание» карается по законам военного времени. Понятию «союзник» возвращается значение, которое оно имело в эпоху древнеримской империи — тогда так именовались полусамостоятельные государственные образования, обязанные, не задавая лишних вопросов, поставлять вспомогательные войска для войн, которые вёл Рим.
На наших глазах происходит нечто вроде восстановления средневековой модели инкорпорирования формально независимых субъектов в некую псевдогосударственную общность во главе с сюзереном. Похоже, что именно этой структурой Вашингтон хотел бы подменить Организацию Объединённых Наций, универсальный межгосударственный орган, который уполномочен представлять глобальное сообщество в целом и формулировать его волю. Подобная стратегия державы, бесспорно являющейся самой мощной в современном мире, грозит дальнейшими потрясениями, исход которых чем дальше, тем более непредсказуем. Вопреки обещаниям сторонников добровольного подчинения воле Вашингтона во имя предотвращения новых расколов в мировом сообществе (их главный аргумент: «Против лома нет приёма») это не укрепит, а окончательно расшатает глобальный мир. Иракская война привела к тому, что в значительной степени скомпрометирован институт инспекций ООН, призванный контролировать выполнение решений международного сообщества (ранее аналогичным образом войной НАТО в Югославии был обесценен институт инспекций ОБСЕ — автор). Отныне инспекции ООН и МАГАТЭ, задуманные как инструмент поддержания мира, будут рассматриваться прежде всего как направление «передовых диверсионных отрядов» с целью подготовки грядущего нападения очередной коалиции демократических крестоносцев на инспектируемую страну. Превращены в фарс постановления Совета Безопасности ООН о разоружении той или иной «ненадёжной» страны или о введении против неё международных санкций — теперь такие меры могут с большой долей вероятности восприниматься как прямая помощь будущим интервентам, озабоченным сокращением потерь среди собственных войск после начала вторжения.
Россия в глобальном мире... Война в Ираке окончательно подорвала авторитет всех «международных трибуналов», провозгласивших своей целью карать за военные преступления или преступления против человечности. Уже деятельность так называемого трибунала для бывшей Югославии вызвала нескрываемый скептицизм своим откровенно односторонним подходом к участникам югославской драмы. Точки над i расставил отказ США признать международную юрисдикцию для своих граждан. Получается так, что под трибунал идут не зачинщики войны, а руководители страны, ставшей объектом нападения. Всякие разговоры о правосудии и справедливости становятся в этих условиях анекдотом самого дурного вкуса. В международных отношениях беззастенчиво воцаряются нравы первобытного общества — кто сильней, тот и прав. Такая практика все более открыто мотивируется необходимостью создания всемирной империи, которая-де осчастливит человечество обращением в «единственно верную веру». С некоторым опозданием сбывается мрачное пророчество о пришествии «большого брата», предсказанного Джорджем Оруеллом на 1984 год, только реализуют его не левые фанатики, а твердолобые правые.
Среди лидеров независимых государств (причём не только тех, кто не в ладах с США) укрепляется убеждение, что их суверенитет может оградить лишь владение ядерным оружием и средствами его доставки. В результате вместо укрепления режима нераспространения возникла обстановка, способствующая расползанию ядерной чумы по всему земному шару. Осложнилась и борьба с международным терроризмом, который отныне получил возможность с некоторым основанием претендовать на то, что выполняет «оборонительную» функцию и даже «защищает» нарушенное международное право. По эффективности действий глобальной антитеррористической коалиции нанесён серьёзный удар, хотя и сейчас все продолжают ясно понимать, что терроризм остаётся врагом номер один цивилизованного человечества.
Связанный тысячами нитей в единое целое мир вошёл в опаснейшую стадию развития: он может и не выдержать опустошительных последствий односторонних силовых акций, подобных войне в Ираке. Дальнейшая судьба человечества зависит от восстановления положения, при котором ООН оставалась бы центром принятия решений о войне и мире. Развитие обстановки после разгрома иракской армии свидетельствует как будто о том, что необходимость этого осознана даже странами, осуществившими интервенцию в Ираке вне правового поля ООН. Весьма показательно, что инициативу к возвращению иракской проблемы в сферу компетенции всемирной организации проявили США. Оказалось, что не так уж сложно разгромить армию страны третьего мира, ослабленной полной международной изоляцией и 12-летними санкциями, а также разведанной со всех сторон международными инспекторами. Однако военная победа ещё не означает, что война выиграна и политически. До завершения кризиса ещё далеко, и без ООН добиться урегулирования невозможно. И все же главной причиной того, что США дали «задний ход», явилось то, что впервые в послевоенной истории им пришлось столкнуться с общеевропейской оппозицией своим действиям. Пожалуй, в первый раз со времён Венского конгресса Европа заговорила одним голосом, причём голосом своих народов. И никакие услужливые позы правителей Великобритании, Испании или Польши не смогли ослабить ошеломляющего воздействия сплочения франко-германо-российской «тройки», адекватно выразившей надежды и чаянья всех европейцев.
Россия в глобальном мире... Американское «возвращение» в ООН встретило конструктивный ответ Франции, Германии, России: конфронтация ради конфронтации не нужна никому. В то же время остаётся фактом — именно общеевропейская «тройка» стала фактором, позволившим сохранить на будущее многосторонние механизмы поддержания глобального мира. Несмотря на лихорадочную активизацию глобального проамериканского лобби майская резолюция Совета Безопасности по Ираку не стала капитуляцией ООН перед США. Принципиально важны следующие моменты: (а) американское обращение к ООН за поддержкой чётко обозначило границы возможностей сильнейшей страны мира; США не только оказались не в состоянии «отменить» ООН, но и были вынуждены искать в ней опору для правового оформления дальнейшего пребывания своих войск в Ираке; (б) ООН приняла меры для нормализации последствий вызванной нападением США на Ирак катастрофы, насколько это возможно в нынешней ситуации, но она не пошла на то, чтобы легитимировать его даже задним числом; (в) принятая СБ ООН резолюция не привела к усугублению ущерба, причинённого международному сообществу войной в Ираке, и не предоставила США carte blanche для продолжения подобных действий в дальнейшем; (г) было чётко оговорено, что ООН возвращается в Ирак не для того, чтобы служить ширмой для произвола оккупантов, а для того, чтобы играть там определяющую роль; (д) не увенчались успехом усилия США развалить «тройку» Франция-Германия-Россия, и дальнейшее развитие ситуации в мире немыслимо без учёта этого общеевропейского феномена, впервые громко заявившего о себе в преддверии и во время иракской войны.
У положения, сложившегося после окончания масштабных военных действий в заливе, есть ещё один важный, хотя на первый взгляд и парадоксальный, аспект: недопустимо, чтобы послевоенное урегулирование в Ираке могло быть воспринято в мире как поражение США и их союзников — такое впечатление стало бы мощным стимулом для расширения масштабов исламского терроризма. Трезвый анализ развития этой разновидности массового психоза показывает, что она начала набирать силу после вывода советских войск из Афганистана, который не только на Западе интерпретировался как победа исламских экстремистов над одной из двух существовавших тогда «сверхдержав». Террористы рассуждали, как всегда, примитивно и прямолинейно: если можно победить одну сверхдержаву, почему нельзя победить и другую? Похоже, что американская трагедия 11 сентября уходит своими корнями в тот февральский день 1989 года, когда последний советский солдат покинул афганскую территорию.
Россия в глобальном мире... Вопреки принципиальному восстановлению роли ООН в Ираке окончательный развал мировой системы безопасности, которая худо-бедно обеспечила отсутствие хотя бы мировых войн в течение последних 60 лет, остаётся, к сожалению, вполне реальной перспективой. Существует открытый список членов «оси зла», которые должны стать объектом дальнейшего применения американской силы. Список, судя по всему, не исчерпывающий, поскольку влиятельные представители администрации США постоянно расширяют его за счёт «не проявляющих послушания» государств. То и дело публично обсуждаются способы и методы интервенции, при помощи которой США собираются дисциплинировать такие государства. Такая ситуация требует как можно более срочных мер по предотвращению анархии и хаоса в международных делах вообще. Однако дело осложняется тем, что вернуть отношения между государствами на пути коллективного и мирного урегулирования возникающих проблем можно только с помощью и при содействии США, которые все более открыто настаивают на своём праве принимать решения о войне и мире в одностороннем порядке, а любое несогласие с подобным унилатерализмом объявляют подрывом глобальной стабильности. Нужна чрезвычайно тонкая дипломатическая работа по нахождению компромисса, который учитывал бы интересы всех участников и, самое главное, — международного сообщества.

 

 

ТРОЙСТВЕННАЯ СОЛИДАРНОСТЬ

Россия в глобальном мире... Принципиальный отказ франко-германо-российской «тройки» от любых жестов и действий, которые могли бы быть интерпретированы как «антиамериканизм» или «англофобия», а также сдержанность Парижа, Берлина и Москвы в оценках американо-английской силовой акции против Ирака выражают высокую степень сознания общеевропейской ответственности за судьбы мира. Такая позиция создаёт условия для ответных шагов США в плане готовности вернуться к разумной и просчитанной внешней политике, а также отказаться от давления на независимую линию «тройки» в международных делах. Ведь остаётся фактом, что по сути дела единственной гарантией преодоления осложнений, связанных с иракским кризисом, остаётся поддержание тройственного франко-германо-российского взаимодействия. Оно продемонстрировало миру реальность альтернативы линии США на сужение международного инструментария до выбора лишь между различными формами применения военной силы. И именно оно является прообразом и фундаментом той Большой Европы, без которой не может быть найдено глобальное равновесие, абсолютно необходимое для всех и поддержания мира на планете.
Идея сближения трех ведущих европейских держав витала в воздухе с того самого момента, когда в 1990-1991 годах вопрос о Большой Европе встал в практической плоскости. В конце 90-х годов уже предпринималась попытка реализовать трёхстороннее сотрудничество на деле. Однако тогдашнее российское руководство было не в состоянии наладить осмысленную политику на европейском направлении (как и на других направлениях тоже). Да и партнёры были ещё не совсем готовы: Гельмут Коль, получивший от Горбачёва и Ельцина все что хотел, продолжал по традиции вставать по стойке смирно, как только звучал свисток из-за океана, а Жак Ширак был скован правительственной коалицией с социалистами, страдающими американоцентристским косоглазием. Ныне Франция, Германия и Россия официально стали инициативной группой по организации движения в направлении Большой Европы. Состав инициаторов оптимален — в нем представлены наиболее крупные и влиятельные страны западной, центральной и восточной частей континента, определяющие в конечном счёте судьбу Европы в целом. Если бы в тройке не было Франции, то злопыхателям было бы проще простого заклеймить германо-российское сближение как «возрождение Рапалло». Хотя фактическое содержание Рапалльского договора 1922 года исчерпывалось взаимным отказом от имущественных претензий, связанных с поражением Германии в первой мировой войне и с послеоктябрьской национализацией иностранной собственности в России, тогдашним противникам Германии и России удалось запугать Европу призраком угрозы со стороны гипотетического альянса германских реваншистов и русских большевиков. Если бы отсутствовала ФРГ, то там непременно ожили бы традиционные германские страхи «окружения», начало которым положил сам железный канцлер Отто фон Бисмарк с его «кошмаром коалиций». Участие же России гарантирует «тройке» общеевропейский характер, которого так не хватает существующим интеграционным структурам Западной Европы. Отныне можно с уверенностью утверждать, что эпоха «холодной войны» закончилась и настало время создания новых, охватывающих весь европейский континент конструкций для поддержания глобального равновесия.
Россия в глобальном мире... Тройственное согласие стало главной сенсацией в мире, который, казалось, уже лёг к ногам заокеанского триумфатора. С какой яростью велась и продолжается атака на франко-германо-российскую «тройку» со стороны США и обласканных ими прозелитов Центральной и Восточной Европы, какие силы задействованы с этой целью, каких только черных замыслов не приписывали лидерам французов, немцев и русских! Главный удар был направлен против Франции, состоявшей на подозрении у США ещё с эпохи генерала де Голля, первым потребовавшего самостоятельности для интегрирующейся Европы и, кстати, уже в 60-е годы попытавшегося построить «треугольник» Франция-ФРГ-Россия. Вторым адресатом интенсивных нападок стала Германия, обвинённая в черной неблагодарности по отношению к своему заокеанскому благодетелю. Политиков всех трех стран убеждали в том, что их партнёры завтра же предадут их и перекинутся на сторону США. Наиболее убийственным обвинением, брошенным «тройке», было то, что она отказалась маршировать под американский военный марш не во имя каких-то там «светлых идеалов» мира и справедливости, а преследуя свои «эгоистические цели», которые уже потому не могут быть одобрены, что не совпадают с американскими. При этом сознательно игнорировалось, что цели Парижа, Берлина и Москвы на деле отвечают коренным устремлениям населения их стран, Европы и всего человечества, а тот факт, что тройственное сотрудничество опирается на совпадение интересов входящих в него стран, лишь подчёркивает объективный и потому прочный характер их сближения. Только по этой причине «тройка» выдержала бульдозерный напор команды заокеанских дезинтеграторов и терминаторов. Перспектива повторных совместных выступлений трех стран в аналогичной ситуации, наступления которой нельзя исключать, является тем более вероятной, что в «тройке» нет и не может быть никакой иерархии — все трое остаются абсолютно равноправными и самостоятельными.
Самое важное — не создание формальных организационных рамок, а существо параллельных действий трех столиц, обусловленных совпадающими интересами и одинаковым пониманием нужд человечества. Не «сверху», не с трёхсторонних деклараций, договоров или соглашений начинается новый этап истории, а «снизу» — с практических шагов по подготовке акций общеевропейского масштаба, по созданию полюса стабильности и предсказуемости в мире. Надо полагать, что энергичную поддержку со стороны России получит проект создания европейских сил быстрого реагирования, которым ныне вплотную занялись правительства Франции, Германии, Бельгии и Люксембурга. Не следует заранее исключать возможность участия в таких формированиях и российских вооружённых сил — хотя бы в среднесрочной перспективе. Подобное решение не осложнило бы взаимоотношений участников проекта с НАТО: Россия и Атлантический альянс уживаются сейчас друг с другом лучше, чем когда бы то ни было. К тому же уже имеется практический опыт участия российских контингентов в натовских силах поддержания мира в Боснии и Косово. Привлечение в какой-то форме наших элитных подразделений к выполнению задач европейской обороны резко увеличило бы и надёжность всего проекта, уважительное отношение к нему в мире. Был бы также внесён солидный вклад в основу дальнейшего строительства Большой Европы, что вряд ли можно переоценить с точки зрения развития глобальной ситуации.
Россия в глобальном мире... Значительный прогресс был бы достигнут в случае оказания действенной поддержки России со стороны Германии и Франции в том, что касается решения острейшей для неё калининградской проблемы. Вопрос транзита через территорию Литвы с грехом пополам решён на год. Однако это только часть проблемы, причём менее значительная, по существу, техническая её часть. Главное в другом — как добиться того, чтобы Калининградская область стала не «зоной бедствия» в окружающем её интегрированном ареале Европейского Союза, а полноправным участником строительства сначала экономического, а затем и политического общеевропейского пространства? Как облегчить Калининграду выполнение его естественной роли моста, соединительного звена между ЕС и Россией? Развязке этого важного общеевропейского узла можно и нужно содействовать не только «в лоб», но и косвенным образом. Например, реализацией разработанного регионами России проекта «Евро-ЭКСПО Калининград», который предусматривает строительство крупного многопрофильного выставочно-делового комплекса непосредственно по соседству с главным городом российского эксклава. На территории его первой очереди, которую можно было бы ввести в строй к 2005 году, стало бы возможным проведение совместной с Европейским Союзом масштабной выставки «Калининградская область — регион сотрудничества России и ЕС в XXI веке», приуроченной, в частности, к 750-летию Калининграда — Кенигсберга. Становление Калининградской области как проводника экономических связей Евросоюза с российскими регионами исключило бы превращение её в очаг экономической, социальной, экологической напряжённости практически в центре европейского континента, предотвратило бы гуманитарные и политические осложнения из-за возможных в будущем осложнений на транспортных магистралях, соединяющих две части российской государственной территории. Все это придаёт проекту чрезвычайно актуальное политическое звучание. Понятно, что осуществлять его будут деловые круги, но поддержать проект должны общественность и политики всех стран континента.
В отношениях с Западной Европой Россия также не может и не должна поступаться своей идентичностью. Совершенно естественная и единственно разумная перспектива поэтапного создания общеевропейского экономического, политического, оборонного пространства вовсе не означает, что Россия должна безоговорочно принять правила игры, выработанные Европейским Союзом без неё, а иногда и против неё. Путь, которым пошли малые страны Центральной и Восточной Европы, пожертвовавшие (как они полагают, временно) многими своими интересами ради чести приобщиться к западноевропейскому клубу зажиточных наций, не представляется единственно возможным. Общеевропейская конструкция возникнет скорее всего через совместную разработку ЕС и Россией такого режима максимально тесного сотрудничества, который устроит обе стороны благодаря учёту коренных интересов партнёров. В конечном счёте ЕС больше заинтересован в России, чем наоборот, хотя иногда складывается противоположное впечатление.
Россия в глобальном мире... Даже предстоящее вскоре расширение Европейского Союза до 26 членов не изменит того факта, что до сих пор интегрируется лишь Малая Европа. Да и приведёт это расширение, как продемонстрировала полемика вокруг иракской войны, к очевидному усилению внеевропейского влияния в ЕС. Даже самые большие еврооптимисты не берутся утверждать, что у ЕС есть или будет единая воля к самостоятельности, то есть к решительному отказу пристраиваться в хвост к кому бы то ни было. После 2004 года окажутся ещё больше размытыми основы единой политической воли сообщества, поскольку в его составе окажутся такие страны принципиально проамериканской ориентации, как Польша, совершающая «скачок» из реального социализма в реальный колониализм. Только вовлечение России в процессы экономического, политического, юридического сплочения континента и, в конечном счёте, в создание совместных европейских структур безопасности может придать объединяющейся Европе вес и однородность интересов, достаточные для того, чтобы эффективно отстаивать свои позиции в меняющемся мире.

 

 

ГЕОСТРАТЕГИЧЕСКАЯ СТРЕЛА

Россия в глобальном мире... Основной проблемой существования человечества и вчера, и сегодня является поиск безопасности — конечно, прежде всего для себя, но и для других тоже, поскольку опыт тысячелетий убедительно показал, что эффективно бороться с насилием можно только сообща, только коллективно. Человечество не раз убеждалось: никому нельзя дозволять делать все, что придёт в голову. Рано или поздно ситуация всемогущества (реальная или кажущаяся) приводит к тому, что самый сильный вступает в конфликт со всем остальным миром, поскольку начинает диктовать каждому, как тот обязан себя вести. Такие ситуации неизбежно приводили и приводят к катастрофам, которые раз от раза становятся все более разрушительными. При нынешней эволюции вооружений, совершенствующихся с фантастической скоростью, каждый конфликт все ближе подводит человечество к точке, после которой более нет возврата назад. В обеспечении минимальной устойчивости мира, в достижении его хотя бы относительной предсказуемости и стабильности ныне жизненно заинтересованы все страны, в том числе и самые сильные, хотя не все и не сразу приходят к осознанию этой необходимости.
Россия в глобальном мире... Американо-английская война против Ирака поставила мир перед выбором, который нельзя охарактеризовать не иначе как противоестественный. От международного сообщества потребовали решить: либо оно «за ООН», либо «за США». Перед каждым членом ООН встал кардинальный вопрос: можно ли и следует ли наделять кого-либо правом по собственному усмотрению брать на себя функции, зарезервированные за всемирной организацией? Логика сторонников американской линии такова: надо было дать добро американской войне против Ирака, так как отказ Совета Безопасности поддержать Вашингтон подписал ООН смертный приговор. Но разве превращение ООН в большую гербовую печать, которая должна штемпелевать любую присланную из Вашингтона бумагу, вне зависимости от разумности одобряемых действий, не стало бы ещё более верным способом подписать ей такой приговор? К тому возвращение иракской проблемы в правовое поле ООН доказало, что заказывать заупокойную службу по всемирной организации явно преждевременно. Не меньше, чем сильная Америка, на которую опиралась бы ООН, миру нужна поддерживаемая Америкой сильная ООН, чью прерогативу принимать решения о войне и мире в последней инстанции не оспаривал бы никто. На кону стоит будущее человечества, которое может быть обеспечено лишь в условиях прочной системы безопасности как в глобальном, так и в европейском масштабе. Общеевропейская франко-германо-российская «тройка» — это как раз попытка спасти от разрушения устои международной жизни, опираясь на которые человечество может навсегда избавиться от войн. Тройственная солидарность Парижа, Берлина и Москвы в столь важной сфере восстанавливает доверие в европейском масштабе, что создаёт необходимые предпосылки для строительства новой континентальной системы безопасности взамен ликвидированной Потсдамской. Создание стабильной и уверенной в своей безопасности Европы стало бы неоценимым вкладом в стабильность мирового сообщества. Иракский кризис, переросший в глобальный кризис постконфронтационного мира, осложнил геостратегическое положение России, и без того проблематичное главным образом вследствие отсутствия договорных гарантий её безопасности на европейском направлении. С российской точки зрения обстановка в мире характеризуется следующими тремя важнейшими дестабилизирующими моментами: баланс сил в целом серьёзно нарушен; планирование новой системы международной безопасности практически даже не начиналось; очевиден рост агрессивных настроений во влиятельных политических кругах не только США, но и Великобритании и ряда других стран. Естественно, что наш главный жизненный интерес состоит в поддержании стабильности в мире, по крайней мере — в предотвращении слишком крутых сдвигов в имеющемся соотношении и без того неравных сил. Конечно, главный путь к этой цели — скорейшее преодоление внутреннего кризиса России, затянувшегося на полтора десятка лет. Ситуация такова, что у нас в запасе не более 10-15 лет для восстановления своей экономики и, соответственно, способности дать отпор любым поползновениям поставить нашу страну в положение Югославии или Ирака. Этот короткий по историческим меркам срок диктуется многими обстоятельствами, в том числе временными рамками создания американской «национальной противоракетной обороны». Наличие у США эффективной НПРО может означать, что абсолютно беззащитный мир окажется перед лицом окончательно неуязвимой Америки, то есть возникнет как раз та ситуация, когда она будет в состоянии делать абсолютно все, что ей вздумается. До того момента, когда американские лидеры поймут бесперспективность попыток играть роль мирового диктатора, стимул вернуться на стезю коллективного обеспечения безопасности будет для них весьма слабым. Тем не менее, следует стремиться к этому, не упуская возможностей для диалога. И главная роль здесь принадлежит России.
Россия в глобальном мире... Для нашей страны немыслимо рисковать вступлением в конфликт с кем бы то ни было. Она полна решимости практически любой ценой избежать конфронтации с США и их союзниками при непременном условии, что не попадёт при этом в положение сателлита. Отказ Франции, Германии и России, поддержанных Китаем, подавляющим большинством членов ООН и общественным мнением мира, благословить запуск механизма автоматического начала антииракской войны, подобный тому, что так славно сработал по отношению к Косово, вовсе не означал начала противостояния с США. Если мнение народов рассматривать как высшую ценность, то позиция этих государств воплощает не антиамериканизм, а опирающуюся на легитимность демократию, щитом которой хотят считать себя США.
Одним из основных факторов, воздействующих на ситуацию на европейском континенте, остаётся Европейский Союз, и его гипотетическая способность вести единую внешнюю и оборонную политику, которая носила бы подлинно европейский характер. Внешне ЕС предстаёт сейчас как сила, располагающая потенциалом, сопоставимым по своим параметрам с американским, и способная претендовать на роль одного из центров формирующегося полицентричного мира. После запланированного на ближайшие годы приёма стран Центральной и Восточной Европы население Евросоюза составит 539 млн человек, что вдвое превысит численность населения США. Общая его площадь — 5 млн. кв. км, то есть половина площади Штатов. Внутренний валовый продукт на 15% превышает американский. На долю ЕС приходится 35% мирового промышленного производства (на долю США — 27%) и 30% мировой торговли (против 18%). ЕС располагает своей валютой, которая постепенно вступает в серьёзную конкуренцию с долларом на мировых финансовых рынках. Однако всего этого ещё недостаточно для того, чтобы стать настоящим центром силы в современном мире. В перечень критериев, позволяющих определить, может ли этого добиться та или иная страна или объединение стран, включаются обычно следующие признаки: — экономическая мощь, включая доступ к сырьевым ресурсам, достаточный объем внутреннего рынка, сильные позиции в мировой торговле и на финансовых рынках, способность к инновациям, высокий уровень капиталовложений;
— значительная численность народонаселения при надлежащем уровне его образования, мобильности, творческого потенциала, способности абсорбировать мигрантов;
— надёжная обороноспособность, которую составляют относительная неуязвимость, потенциал устрашения, умение использовать военную силу;
— привлекательная общественная система, обладающая способностью содействовать поддержанию порядка в прилегающих регионах;
— эффективная политическая система, которая в состоянии мобилизовать ресурсы для достижения глобальных целей и образовывать коалиции;
— наличие внутриполитического консенсуса относительно характера глобального миропорядка, который можно было бы рассматривать как «идеальный», и готовности участвовать в соответствующем духе в деятельности международных организаций.
Россия в глобальном мире... Как потенциальный центр силы ЕС отвечает лишь первым трём критериям, да и то не полностью. Евросоюз сравнительно беден источниками сырья, прежде всего энергоносителями, а также чрезвычайно уязвим в военном отношении. ЕС до сих пор не располагает собственными вооружёнными формированиями, перепоручив по существу военные вопросы НАТО (в частности, непременным условием приёма новых членов в сообщество является их членство в этом блоке). Создание западноевропейских сил по поддержанию мира только начинается. Что же касается остальных критериев, то общественная система стран ЕС отнюдь не демонстрирует способности содействовать порядку даже в соседних регионах (яркий пример — Ближний Восток), а единая политическая система и консенсус относительно глобальных целей, к которым следует стремиться, просто отсутствуют. Характерна неопределённость дальнейшей судьбы «европейской конституции», разработанной конвентом под руководством Валери Жискар д'Эстена. Даже самые большие еврооптимисты не берутся утверждать, что у ЕС есть единая воля к самостоятельности, то есть к решительному отказу «пристраиваться в хвост» к кому бы то ни было. Разногласия по Ираку достаточно красноречиво это продемонстрировали.
В то же время Россия, значительно уступая Европейскому Союзу по экономической и финансовой мощи, превосходит его по параметрам, по которым интегрированная часть Европы «не дотягивает» до необходимого уровня. Россия располагает одной из лучших систем образования в мире, не только дающей знания, но и воспитывающей способность к творчеству. Подготовленные ею специалисты нарасхват в США и других ведущих западных странах. Обороноспособность России в смысле отражения любого нападения извне никогда не вызывала сомнений, а после завершения военной реформы она станет реальной и в плане специальных антитеррористических операций и ведения боевых действий слабой интенсивности. Россия не утратила способности принуждения к миру на непосредственно прилегающих к ней территориях, хотя ареал СНГ никак нельзя назвать бесконфликтным. Наконец, в России налицо консенсус относительно того, каким ей хотелось бы видеть завтрашний мир. Выразителем этого консенсуса является президент Владимир Путин, пользующийся полным доверием большинства населения и сформулировавший внешнеполитическую программу, поддержанную им.
Россия в глобальном мире... Вывод один — для того, чтобы Евросоюз смог стать действующим лицом, а не статистом на мировой сцене, ему нужно полномасштабное сотрудничество и взаимодействие с Россией. Москва готова к этому при условии, что партнёрство будет равноправным и взаимовыгодным. Россия — часть Европы и выступает за создание единого европейского пространства от Рейкьявика до Владивостока, однако становиться сырьевым придатком богатой Западной Европы, как о том часто толкуют в ЕС, она не собирается. Единственно правильное направление развития сейчас указывает согласованная деятельность франко-германо-российской «тройки», основанной на безусловном уважении мнений и позиций партнёров, на доверии и взаимной поддержке.
Россия никогда не переставала быть великой мировой державой. Это обусловлено уже ее размерами и геостратегическим положением. Лишь исключительной бездарностью политического руководства последних десятилетий прошлого века можно объяснить то, что в мире сложилось впечатление, будто Россия «уходит в отставку». В рассуждениях на тему о слабости российских позиций, прежде всего экономических, есть, разумеется, доля истины. Метания наших либеральных реформаторов поставили страну на грань выживания, и на преодоление этих последствий уйдёт немало времени. Тем не менее, стоило новому энергичному президенту России логично и последовательно выстроить линию российской внешней политики, как оказалось, что Россия и в её нынешнем положении обладает весьма солидным весом в международном сообществе и очень даже востребована в мире. Сегодня наша страна находится в счастливой ситуации, когда ее основные интересы совпадают с главными потребностями человечества, и поэтому в укреплении и усилении её влияния на ход мировых дел объективно заинтересованы все даже те, кто сегодня придерживается эгоистического подхода к решению глобальных проблем. Встречи на высшем уроне во время празднования 300-летия Санкт-Петербурга, саммит «восьмёрки» в Эвиане, триумфальный визит Владимира Путина в Лондон показали это достаточно убедительно.
Россия в глобальном мире... Нынешняя ситуация в Европе и в мире носит не менее переломный характер, чем ситуация 1989-1990 годов, разрешившаяся формальным окончанием конфронтации и объединением Германии. Сегодня речь идёт о преодолении конфронтации, по существу, и начале процесса объединения всей Европы. Руководители Франции, Германии и России вплотную подошли к тому, чтобы вписать первые строчки в новую историю Большой Европы. В прошлом веке только генерал Шарль де Голль сумел возвыситься до уровня общеевропейского лидера, предприняв попытку заложить основы будущей системы безопасности на континенте путём установления особых отношений между Парижем, Бонном и Москвой. В начале XXI столетия все больше европейцев осознают, что без тесного сотрудничества этих государств нет и не может быть решающей роли Европы в мире. В тройственном взаимодействии лежит та самая точка опоры, которую так долго, но тщетно искал Архимед, чтобы перевернуть мир.

 

НАШЕ ДОСЬЕ: ИГОРЬ МАКСИМЫЧЕВ

Доктор политических наук, главный научный сотрудник Института Европы РАН, член Экспертного Совета Комитета Совета Федерации Федерального Собрания РФ по международным делам, член Попечительского совета Международной молодёжной ассоциации внешней политики, вице-президент Лиги российско-германской дружбы. Родился в 1932 году в городе Тахта-Базар Туркменской ССР. В 1956 году закончил исторический факультет МГУ и Московский государственный институт международных отношений МИД СССР.
В 1956-1992 годах был на дипломатической работе.
Россия в глобальном мире... Чрезвычайный и Полномочный Посланник, член Экспертного совета Комитета Совета Федерации по международным делам, сопредседатель Научного совета Российско-германского музея в Карлсхорсте, Берлин (Музей капитуляции), вице-президент Лиги российско-германской дружбы.
Автор многих книг и публикаций по проблемам европейской безопасности и вопросам взаимоотношений России со странами Европы и европейскими сообществами.
Женат, имеет троих детей; увлекается литературой по истории и политологии.